Побить ловкую тварь не удалось — алькон отстранился, сделав шаг назад и демонстративно облизнувшись.

- У тебя вкусная… кровь, ириссэ…

Ярость в душе зло зашипела — и сдулась, сворачивая черный хвост до лучших времен. Слишком её сегодня взбудоражили, не ко времени.

- Вы так и не намерены объясниться? Быть может, мне стоит сообщить ирру, где находится его старший отпрыск?

Она понимала, что блефует. Играет, пытаясь хоть чем-то его зацепить. Впрочем, он тоже это прекрасно понимал, только сощурил глаза, медленно проводя когтями по плотному покрывалу.

- Может, скажешь уже прямо? Такое ощущение, что ты боишься собственных слов.

Стало отчего-то стыдно.

- С вашей помощью ирр и гончие вышли на меня? — резко спросила, чуть прикусывая в старой привычке губу.

- С моей… хм, — чуть склонил голову, насмешливо глядя. Казалось, мужчина не был ни удивлен, ни раздосадован, — я им никак не помогал, — и, в ответ на злой взгляд, — учись ставить правильные вопросы. Однако, раз уж каким-то образом этот факт всплыл, я бы не хотел, чтобы между нами было данное непонимание, — тонкие губы тронуло подобие улыбки. — Но этот разговор мы будем вести не здесь.

Кинъярэ качнул головой в сторону одной из дверей — из спальни их выходило сразу несколько.

- Не стоит тревожить больного по пустякам.

- Чем же болен Его Светлость?

- Если ты полагаешь, что я приложил к этому руку, то — нет, — они оказались в небольшом, но прекрасно обставленном кабинете. Большой удобный стол, мягкое кресло, зашторенные окна и множество полок с книгами. Приглушенные цвета, и… какой-то странный аромат, забивающий ноздри, слишком… знакомый? — вижу, что уже почувствовала. Так чем здесь пахнет?

Йаррэ прикрыла глаза, сделав ещё один глубокий вдох. Сжала губы, стараясь не думать. Ответ сам найдется.

- Смертью, — откликнулась тихо, разом растеряв боевой пыл, — здесь пахнет смертью.

- Верно. Сайнар уже умирал. Сильные маги, тем более полукровки альконов, не живут долго с заблокированными каналами.

Заблокированный канал? Полукровка?!

- Позже! А теперь сядь и поговорим.

От властного приказа в кресло её буквально внесло. Сам мужчина прислонился к стене, скинув плащ, и отсюда было прекрасно видно, как длинный хвост обвивается вокруг его ноги, сворачиваясь кольцами.

— Значит, ты обвиняешь меня в том, что это из-за меня ты попалась гончей?

— Я пока вас ни в чем не обвиняла. Только лишь хотела проверить кое-какие факты.

— А теперь внятно объясни, на чем основаны твои выводы.

Она рассказала. Четко, спокойно. Внятно. Вот только обида и растерянность успели перекипеть, и теперь возникли ещё большие вопросы по поводу произошедшего разговора. Слишком уж вовремя. Как по нотам. Именно о том, что она хотела услышать больше всего. Да и кто бы это вообще мог быть?

- О, вижу, ты начинаешь, наконец, думать головой, а не иным органом, моя Драгоценная! — она пыталась разглядеть в нем насмешку — но видела только усталость.

- Полагаете, это была подстава?

— Йер, иди проверь наших новых шутников, — бросил негромко, а её новый знакомый уже испарился.

Дайрэ Амондо снова вернулся к прерванному разговору.

- Без сомнения это подстава, причем сделанная специально для глупеньких любопытных магичек. Хотя правда в их словах и была, — и смотрит насмешливо, словно ждет реакцию.

Сказать? Промолчать?

- Я бы хотела знать, о чем идет речь, мой господин, — голос звучал глухо. Йаррэ бездумно откинулась на спинку кресла. Недосказанность. Интриги. Странный флирт. Все это довольно бессмысленно. Зачем вообще все это? И зачем это длить, за это цепляться?

Прохладные руки резко легли на плечи.

- Я действительно искал наживку для гончих. Мне нужно было дитя нашего народа, но не запятнанное рабством и чуждыми клятвами, — он опустился на корточки рядом с её кресло. Сумасшедше близко. Прохладное дыхание опаляет пальцы, — я готов на все ради своего народа, мой драгоценный цветочек, — и снова ни капли издевки в ярко-мерцающих глазах, — если нужно — я убью любого, умру сам, лишь бы мой народ жил. И это правильно. Я правитель, я не могу позволить себе слабость. — Три зрачка пульсируют, то сжимаясь в ниточку, то резко расширяясь, но голос алькона спокоен.

Он говорит с абсолютной, непререкаемой уверенностью существа, для которого в жизни есть только один-единственный путь. И, несмотря на весь ужас его слов, Йаррэ завидует. Хотела бы она иметь такую же цель в жизни. Не чувствовать свою бесполезность.

- Значит, вы готовы были меня подставить и сломать… но ради чего? Какой из меня вышел бы толк? — надо заканчивать с этим. Голова наливалась тяжестью, пульсируя, а тело немело от усталости. Кажется, выкрутасы странного дара не прошли зря.

- Сломать? Нет… я бы не позволил, мой цветок. Что же касается всего остального… истинный алькон рождается из боли и гнева — иного пути у полукровок нет, даже захоти я все переработать, — и странно-горькая улыбка на чужих губах. — А, что касается толка… Твоя кровь и силы могли бы помочь нам открыть Врата и вернуть Мать, — что ж, честный ответ.

А она на что же рассчитывала? Значит, снова смерть? Во имя благополучия пока все ещё чужой для неё расы?

- Полагаю, говорить вы мне об этом не собирались. Сами бы все устроили лучшим образом, — знакомый ледяной ком поднялся изнутри, замораживая чувства. Так гораздо спокойнее.

- Возможно. А, быть может, и нет. Я бы и сам умер, если бы это помогло, — он и не собирался ничего отрицать. Но и подтверждать полностью не спешил. А потому, когда Кинъярэ резко поднялся, увлекая её за собой, ближе к себе, почти в объятия — Йаррэ просто не успела помешать.

- Но забудь обо всем, что было до того, Яра. Я не стану просить прощения и извиняться, но теперь я никогда трону тебя. Я ведь не зря твердил, что в тебе теперь моя кровь.

«— Она его родственница?

- Нет, конечно, — в голосе возмущение и брезгливость, — девочке и повезло, и не повезло. Будь он родной крови — он бы сделать такое не посмел, его собственная сила бы покарала».

- Так… я ваша родственница?

Неужели он так глупо подставился? Ведь сам давал ей кровь.

- Упаси Мать. Ты просто моя. Ты вошла в мой род, но по крови мы не родные.

И почему ей кажется, что он снова что-то утаивает?

Ком внутри чуть дрогнул. Кто-то хорошо все продумал. Кто-то понадеялся на то, что она или спровоцирует алькона, или сотворит ещё что-нибудь, что выведет её из этой дикой игры окончательно. Вот только не знал, что в ней течет его кровь, да и они не незрелые юнцы оба, и спокойно поговорить все ещё способны. Хотя, пока кровь предков пробуждается, играя в жилах, сдержать себя, тьма побери, очень сложно!

Хвост рядом рассек воздух.

Резко грохнула дверь, открывая взгляду взъерошенного и окровавленного знакомца.

Миг — и перед ней снова властный жестокий Владыка.

- Мой господин, я нашел… но один из говоривших мертв, и так, что нам его не допросить. А ещё… — разноцветные глаза, казалось, были затуманены, — кажется, меня почти спровоцировали. И сейчасссс… я хочу поохотиться, — безумная улыбка на бледных губах.

Это было последней осмысленной фразой вошедшего. Через мгновение перед ними уже скалился обезумивший монстр, жаждущий крови.

Глава 8. Гардэ и Клинок

Иногда для того, чтобы принять решение, хватает одного мгновения. Испугалась ли она? Нет. Дико, странно, но меньше всего на свете сейчас Йаррэ думала о том, что обросший чешуей сумасшедший знакомец причинит ей вред. Она боялась не его, она боялась ЗА него.

Ей хватило одного раза взглянуть на чужую искалеченную страданиями душу, чтобы почувствовать ответственность за его жизнь. Он должен жить. Должен выжить. И плевать на любые подставы. Она уже хотела было шагнуть навстречу ощетинившемуся в боевом облике алькону, как вдруг почувствовала, что что-то крепко обвивает её талию, не давая шевельнуться. Что-то. Чей-то наглый чешуйчатый хвост, который сейчас предупреждающе сжался, не давая двинуться с места. Недовольный рык от двери. Чьи-то крики, доносящиеся издалека. И странное, захватывающе завораживающее чувство единения с мужчиной, который стоял за её спиной.