Широко распахнутые глаза статуи налились знакомой грозовой синевой — и в упор посмотрели на них, замеревших от неожиданности.

- Дети играют во взрослые игры… Мои бедные дети…

Рука статуи взметнулась — и сжала ладонь Сайнара, словно стараясь оставить свой след.

- Пора, наконец, вернуть то, что было утрачено.

Взметнулись в воздухе темно-синие искры — и ринулись к ним, влетая в грудь. Яра тихо охнула, чувствуя, как по телу расползается волна жара, как разъезжаются губы в улыбке — и напоролась на острый, внимательный взгляд Феарена.

- Держитесь друг за друга, а, главное — растите. Ваше время близко. Круг Тринадцати должен быть собран.

Воздух задрожал, сгустилась дымка-марево, взметнулась пыль с мостовой — и все исчезло.

Только белый, как полотно, Сайнар, стоял, сжимая в вылезших когтях сверкающий на солнце остро-наточенный клинок.

Похоже, что вместе с нежданный подарком, он получил от ожившей статуи ещё и совет. Что ж, ему полезно будет понять, что не все желания на свете могут быть выполнимы.

Йаррэ медленно опустила взгляд на собственные руки — и с силой укусила себя за губу. Глаза защипало, зажгло от непролитых слез. В её ладони лежал полевой колокольчик — ярко-синий, источающий притягательный аромат, будто он так и рос в полях. Этих цветов не было в мире Аркэйн. Эти цветы отец всегда любил собирать для матери, когда они выбирались в город. Горло сжало — и сзади её крепко обняли худые, но сильные руки Тайлы. Все же Ттмара не смогла пока стать ей настоящей подругой, а вот Тая… Кажется, что они знали друг друга уже много дней, а не несколько часов.

- Владыка Феарен всегда знает, что нужно каждому. Он легко читает чужие души.

Кажется, алькону ничто не способно больше ни удивить, ни сломать. Сайнар оглянулся на них — он выглядел ошарашенным и капельку раздраконенным.

- Идемте, — сказал негромко, — нам нужно уходить отсюда. Вспышку волшбы такой силы дознаватели обязательно обнаружат.

Они уходили, не оглядываясь, и, хотя на сердце было грустно — сейчас эта грусть была светлой.

Глава 11. Старые раны

— Тха шшэ!

Яра еле успела в последний момент подхватить с огня плюющееся зелеными огоньками зелье, поспешно накладывая на него стазис. Проклятое варево успокоилось, побурлив, и поверхность покрылась тонкой светло-зеленой пленкой. Успешно. На самом деле ей нравилось обучаться — она жадно впитывала все, что только могло относиться к магии. Руны и травы, зелья и чертежи заклятий, ток силы в крови, песнь силы в венах, магия крови и магия смерти. Сила альконов была особой — её нельзя было отнести ни к одной из школ, ей нельзя было научиться, выжимая дар по капли. Если ты не родился альконом, ты не сможешь ею обладать.

Если ты слаб, чтобы принять её — сила сожжет и уничтожит тебя, оставив лишь одну оболочку. Теперь она понимала, насколько силен был Дьергрэ — безумный, искалеченный, но не сдавшийся. Дай он хоть одну слабину — и сила бы его уничтожила. Но он умудрялся быть в гармонии со своим безумием, если это можно было так назвать… Она почти привычно накрыла котелок легкой пленкой — теперь оно настоится и через несколько дней превратится в отличный обезболивающий бальзам. Спина от этих мыслей заныла — алькон был Мастером действительно беспощадным. От него нельзя было отделаться, сказав, что устала, что плохо себя чувствуешь, что ты не в настроении учиться или больше не можешь. Каждый промах карался в зависимости от тяжести и настроения мортэли Амондо. А настроение у него было не слишком хорошим. Алькон выглядел все время так, как будто находился на последней стадии истощения, что сначала вызывало беспокойство, а теперь — лишь равнодушие. Сил не было уже ни злиться, ни мечтать о мести, ни куда-либо выходить. Йаррэ и не помнила, когда выходила после той приснопамятной прогулки. Ни Тайлу, ни, тем более, ис-ирра, она не видела несколько недель. Уже прошла короткая пора Ольши — выпал и быстро растаял легкий снежок — и вступила в свои права проказница Астальти. На деревьях появились первые почки, а за огромными витражными окнами распевали, перекликаясь, птицы.

А у неё была только учеба — и Мастер. И ещё четырехлапое вредное чудо, в которое иногда удавалось перекинуться. Тогда её учили уже другому — и куда более мягко. Как правильно ходить, стоять и бегать. Бить лапами и хвостом, прятаться, разминать отросшие крылышки — и даже пытаться планировать с огромных потолочных балок на пол. С драконицей мортэ Кинъярэ вел себя совершенно по-иному — словно она была другим существом. Но на обиды тоже больше не осталось сил.

Йаррэ села за стол, растирая саднящие и ноющие от усталости пальцы. Сила подчинялась ей — со скрипом, неохотно, постоянно огрызаясь и норовя сорваться — но подчинялась. Вот и сейчас на руке расцвел призрачный цветок асфодели, переливаясь серыми капельками. Ещё один. И ещё. Цветки медленно кружились в неспешном танце под ленивые движения руки дирижера, сплетаясь в фигуры.

- Ты нерационально и глупо тратишь силы, — раздался голос, вызвавший слабую вспышку раздражения.

На удивления бодрый, одетый в строгую темную форму мортэ Амондо вошел в комнату, с порога бросая ей какой-то сверток.

- Одевайся, пора идти, — и вышел.

- Вот тшах ссэрэ! — Яра потерла виски, стряхивая поспешно с пальцев остатки силы — и бросилась распаковывать плотно перевязанный дар.

В свертке оказалась такая же темная форма — и знакомый плащ с черной птицей, которая оказалась вовсе не вороном, а гайраном, хищником и идеальным фамильяром для магов смерти. Она поспешно переоделась — знала уже, что с Мастера станется войти в самый не подходящий момент с проверкой.

Замерла, коснувшись кончиками пальцами неувядающего синего колокольчика, стоящего в вазе. И вышла.

- Куда мы идем, Мастер?

- Нас вызвал к себе Иландер Скоури, — и было непонятно, забавляет ли ситуация алькона или тревожит.

Эхо шагов, неприязненные взгляды в спину, скалящиеся инговы морды придворного сброда, внимательные настороженные взгляды тех, кто куда умнее прихвостней младших наследников. Кое-кто уже заметил, что старший ис-ирр хоть и осторожно, но начал действовать.

- То есть мы идем в Особый департамент?

- Тебя это пугает? — кажется, все-таки веселится.

- Вас, видимо, забавляет происходящее, Мастер, — заметила сухо, — вам нравится играть с окружающими?

- Вот именно. Не забывай, что Мастер здесь я.

Он ускорил шаг, заставляя почти бежать за собой по коридорам. На углу мелькнула мордочка Ттмары, виновато махнувшей рукой. Её все равно бы туда никто не пустил. Сердце сжалось от тревоги.

Департамент — огромное темно-бронзового оттенка с карминными искрами здание располагалось по ту сторону площади от дворца, но, разумеется, туда были и куда более короткие пути. Уже спустя пять минут они сидели в одном из безлико-серых кабинетов, где даже окна не было — только его искусная имитация.

— Рад, что сумели привести свою подопечную так быстро, дайрэ Реиннарэ.

Алькон едва уловимо поморщился, сверкнув уже ставшими лиловыми глазами. Яра коротко склонила голову, стараясь не дать эмоциям выйти наружу. Не стоит провоцировать своих врагов. У неё и без того много проблем.

Вошедшие следом за Иландером Скоури двое мужчин в такой же безликой, как и эта комната, серой форме, замерли у стены. Мужчина же сел в кресло у стола, жестом предлагая гостям сесть рядом, в расставленные низкие кресла.

- Благодарю, но я лучше постою, — холодный взгляд лиловых глаз столкнулся с темно-серыми стальными.

- Как вам будет угодно, — без улыбки заметил хозяин, присаживаясь, — но разговор будет небыстрым.

Йаррэ замерла, не зная, что она может сделать в данной ситуации. Сесть или остаться стоять? Но она сильно вымоталась за последнее время. Не стоит делать глупости.